Франсин Риверс - Рассвет наступит неизбежно [As Sure as the Dawn]

— Гай! — окликнул Атрет, и человек резко обернулся. Увидев Атрета, он застыл, но уже через мгновение бросился бежать. Это промедление оказалось для него смертельным, фрамея ударила его в спину, и он рухнул на землю, в пыль.

Атрет оттащил убитого с дороги и столкнул его в придорожные кусты.

Вынув фрамею из тела убитого, Атрет посмотрел на небо и прикинул, сколько времени осталось до захода солнца. Еще два часа. Теперь, когда посланник Галла к Серту был обезврежен, они могли дождаться сумерек.

Когда Атрет открыл дверь и снова вошел в спальню, он увидел Рицпу, стоящую возле балкона и смотрящую из окна. Она резко обернулась к нему, ее лицо было бледным, заплаканным, в красных пятнах.

— О, слава Богу! — воскликнула Рицпа, убедившись в том, что ничего страшного не произошло. Галл по–прежнему стоял у ворот. — Я так боялась, что ты убьешь его. Я все время молилась, чтобы ты не брал на себя грех из–за моей… — Атрет в этот момент остановился и уставился на нее — лицо его было лишено эмоций, глаза ничего не выражали. Рицпа снова встревожилась. — Куда ты ходил? — спросила она дрожащим голосом. — Что случилось?

Атрет отвернулся.

— Мы уйдем, как только зайдет солнце. — Он взял с постели кинжал и засунул его себе за пояс. Потом он снова повернулся к ней, и его безжизненные глаза заблестели, подобно голубым стекляшкам. — Не вздумай предупредить Галла. Помни, что решается судьба Халева.

Испытывая невероятное напряжение, Рицпа накормила Халева, умыла его и перепеленала, подготовив к долгому пути. Последующие два часа Атрет ничего не говорил. Рицпа никогда в жизни не встречала такого неразговорчивого и хладнокровного человека.

О чем он думал?

— Оставайся здесь, — сказал вдруг Атрет и вышел в коридор, закрыв за собой дверь. Она услышала, как он звал Лагоса, а потом, спустя всего минуту, отдавал какие–то нетерпеливые приказания.

Он хотел, чтобы немедленно был приготовлен роскошный пир. Он хотел, чтобы Пилия вымылась и нарядилась в лучшие свои наряды. — Скажи ей, что она будет танцевать для меня.

Рицпа уже решила, что он сошел с ума.

— Сколько в доме золотых монет?

Лагос сказал ему.

— Принеси их мне. Я хочу сам подсчитать.

— Да, мой господин, — сказал Лагос, привыкший к странным переменам в настроении Атрета. Он вернулся через несколько минут.

— Сегодня утром задние ворота были открыты, — услышала Рицпа голос Атрета. — Скажи Силе, чтобы он встал там на страже, пока я не прикажу ему оставить этот пост. — Каждому слуге в доме было дано какое–то приказание или поручение. — Но сначала золото. Иди! — Сказал Атрет, и Рицпа услышала, как сандалии Лагоса спешно застучали по мраморному полу.

Атрет тем временем открыл дверь, прошел в комнату и взял неприметный плащ. Надев его, он привязал мешочек с золотыми монетами к тяжелому кожаному ремню с медными украшениями. Только сейчас Рицпа поняла, чего добивался Атрет. Он разослал слуг с разными поручениями, чтобы отвлечь их внимание от верхнего коридора и атриума. Дрожа от волнения и страха, Рицпа взяла Халева и привязала его к себе шалью.

— Пошли, — сказал Атрет, и она последовала за ним.

Атрет осторожно шел впереди по ступеням. Никто не заметил их ухода, пока они не вышли из дома и не пересекли пустой двор.

Но тут появился Галл, который остановился и стал наблюдать за ними.

Когда Рицпа посмотрела на холодное лицо Атрета, ее сердце забилось чаще.

— Атрет…

— Заткнись, — оборвал он ее грубым шепотом. — Еще одно слово из твоих уст, и, клянусь всеми богами, я… — Его недосказанная угроза повисла в воздухе.

Галл перешел со своего поста к передним воротам.

— Прикажешь позвать Силу и других слуг, мой господин?

— Нет. С нами пойдешь ты. — Атрет прошел мимо него и сам открыл ворота. Кивком головы он приказал Галлу идти вперед. Рицпа подняла голову, Атрет больно сжал ей руку, удержав ее на месте. — Ты пойдешь тогда, когда я тебе скажу.

— Атрет, ради Божьей любви…

Он с силой вытолкнул ее за ворота.

Они пошли по дороге мимо теревинфа. Там никого не было. Они двинулись дальше; здесь дорога заворачивала, и со стороны виллы их уже не было видно.

— Оставайся здесь, — скомандовал Атрет Галлу. — Рицпа, иди вперед.

— Атрет…

— Иди!

Галл выглядел встревоженным.

— Я пойду с ней, мой господин?

— Нет, — сказал Атрет и, схватив Рицпу за руку, повернул ее лицом к дороге и снова сильно толкнул вперед. Он наблюдал, как она удаляется. Однажды она остановилась и оглянулась. Ей было понятно, что он собирается сделать. Лучше бы она не смотрела на это. Атрет закричал на нее: — Делай, что тебе приказано! Склонив голову, Рицпа поудобнее устроила Халева у себя на руках и поспешила вперед.

— Я уж думал, что ты пойдешь с ней, мой господин.

Атрет дождался, когда она зайдет за поворот, и только потом произнес:

— Ты так и сказал Гаю?

Глаза Галла округлились.

— Мой господин, клянусь тебе…

Атрет ударил по шее, сбив ему дыхание.

— Гай мертв. — Галл упал на колени, задыхаясь и не в силах произнести ни слова. Атрет сбил с его головы шлем и схватил его за волосы. Рывком приподняв его голову так, чтобы Галл посмотрел ему в глаза, Атрет добавил: — Отправляйся и ты вслед за своим другом, в Гадес. — Он нанес Галлу мощный удар основанием ладони, расплющив ему носовой хрящ и вогнав его, подобно стреле, прямо в мозг. Галл упал на спину и задергался в конвульсиях, после чего замер.

Повернувшись в сторону дороги, Атрет увидел стоящую у поворота Рицпу, которая в ужасе смотрела на него. Когда он перешагнул через труп Галла, она повернулась и бросилась прочь.

Атрет без труда догнал Рицпу. Когда он схватил ее за руку, она закричала и попыталась вырваться.

— О Боже! — кричала она. — Боже! Боже!

Германец силой повернул ее к себе.

— Я же сказал тебе, чтобы ты шла вперед.

— Ты убил его. Ты…

Атрет закрыл ей рот ладонью. Она отчаянно сопротивлялась, разбудив Халева, уютно лежавшего в ее шали, возле груди. Приближался конский топот, и Атрету было уже не до любезностей. Он ударил ее. Когда она упала, он подхватил ее на руки и как можно быстрее утащил в тень, подальше от дороги. На какое–то мгновение Рицпа замерла, но потом начала сопротивляться с новой силой.

— Заткнись, если не хочешь, чтобы нас убили, — прошептал Атрет ей на ухо. После этого она не издала ни звука, а вместе с ней успокоился и Халев, но Атрет чувствовал, как она дрожит.